Какой же я мерзкий, маленький, закомплексованый уродец.
Вышла из квартиры раньше чем когда-то. Смахнула слёзы. Села на 520

Божечки. Я совсем чокнулась.
Я слушаю такой ужасный попс, что стыдно. И ни-че-го-шеньки.
Снова испытала чувство унижения. И я не знала, куда мне от него податься. Я просто лежала на горячем асфальте и смотрела в небо. И слёз не было совсем. Только вопрос. Один и тот же. Постоянно. "Что я тут делаю?". Я чувствовала себя лишней. Неуместной. Брошенной. Вот так вот было. И сказать было стыдно. Потому что я вообще никто.
Но я то думала, что дома у меня всё будет ныть. От одиночества. Но была только такая слегка грусть. Наверное нужно это принять как данность.

Кажется, что я делаю что-то плохое.
Странное чувство. Иногда даже грустное. И сил нет. И не хочется решать. И решиться.
Дни в постели. Любая минутка. Любой вечер уже не может быть по-другому. Обязательно чем-то забыться. И страшно от того, что это так хорошо. Но это кончится. Пройдёт.
И я захочу снова пройтись по улицам или покататься на велосипеде.
Или бог ещё что.
Но пока всё вот так вот.
И без всех.

А сегодня был день очень хорош!
Я виделась с Зянонам Пазняком. И с Александрам Милинкевичам.
И в общем они очень приятные. И я как будто вновь вдохнула что-то умное и старое.

Вот я значится и напилася позавчера. Очень-очень.
Почему-то я как-то доползла до работы П., да ещё там немножко стошнила в туалете. И почему-то я решила, что он должен что-то с этим делать.
Мы поехали к нему домой. Я даже не помню, что рассказывала в автобусе. Помню, что что-то очень настойчиво рассказывала. И вот такой концерт П. слушал до 2 часов ночи. Я никак не могла улечься. Кульминацией перформанса стала моя истерика. Я ужасно расплакалась. Ну а кончилось это моей сказкой, прости Господи, про деда, который в коляску наделал. Мы с сестрой в детстве рассказывали такую историю друг другу. И вот спустя 15 лет я вновь.

Много времени рядом с П.
В пятницу мы шли с пивом к нему домой. И всё это было как в фильме.
Уже в подпитии я поняла, что моя привязанность к П. очень надёжная и здоровая.
Я заснула под интервью Даши Лосик. Не знаю, как под такое можно было заснуть. Но я помню, как П. меня обнял. И мне стало так хорошо. Стыдно признаться, как часто потом я ждала просто того момента, когда он спросил бы меня: "Тебя можно обнять?". А он даже не знает, как для меня это приятно.
Вчера я тоже заснула в его объятиях.
Я не знаю, правильно ли это. Я не знаю.

Ещё я не рассказала вот про что.
Честно говоря, я даже не знаю, как выразить это в словах. Но. После этих выходных, после этих чувств, что я припёрла с собой из Вроцлаве, я много думала о моих отношениях с Лизой, о нашей долгой-долгой дружбе. Я сходила к психологу. Я поговорила со своими друзьями. И я поняла, что это был последний мой приход. Я поняла, что с каждым годом связь хуже. И дело даже не в том, что мы редко видимся, а в том, что я люблю людей. И я очень вежливая, и гостиприимная, и словом могу многое понять.
Когда я возвращалась в воскресенье домой, я уже тогда поняла, что терапия в год не проходит бесследно. И я могу потерять каких-то друзей.

Вчера мы ходили на пикник с П. Заснули под лидское тв.
Утром я почувствовала ужасный приступ паники. Я начала задыхаться. И внутри всё щипело.
Днём мне позвонил один беларусский литератор (хоть я однажды только переписывалась с ним по работе). Он говорил про свою грусть и умерших друзей. А мы с П. чуть ли не удавились от смеха. Потому что он вообще не знает меня, он вообще никогда не видел меня. И он звонит мне, чтобы… рассказать о своих чувствах? Я не знаю. А потом мне звонил депутатик (мы его так с П. называем) и уговаривал приехать в Беласток. Божечки. Я думала, за что мне сегодня эти странные звонки? И это я из дома не выходила!
Домой я ехала в плохом самочувствии. Было тошно.
Но хорошо от чувства полной свободы. От того, что я не влюблена.

С пятницы не была дома.
Была на дне рождении у Лизы во Вроцлаве. Очень тяжёлое было путешествие. И дело даже не в дороге. Честно сказать, я даже один раз плакала из-за Жени. И почему-то мне всё ещё не всё равно на то, что он говорит обо мне.
Но вообще они много говорят о других ужасного. И я думаю, что очень несправедливо.
Я не знаю. Но так скучала по Варшаве. Очень-очень. Так рада была вернуться сюда. Меня встретил П. на машине. И мы поехали за пивом и пиццей. А потом в его квартире глазели с балкона на Варшаву, по которой я так соскучилась. Смотрели тикток. И по традиции П. уговорил меня остаться наночь. И того три ночи я не спала в своей розовой постели.
И сейчас расскажу о своём путешествии. Хочу ли я про него рассказывать? Нет. Но лучше я оставлю это здесь как напоминание.

Я рассказывала Ж. и Л. про свою жизнь. Я правда очень много сделала, чтобы нормализоваться, держать себя в руках в приступах импульсивности. В общем. Я правда много работала над собой.
И тут Ж. говорит мне, что в моей жизни происходит как всегда слишком много всего. Я долго анализировала это. И конечно со мной происходит больше, чем с ними. Хотя бы потому, что я выхожу на улицу каждый день. Я работаю в офисе. И у меня есть друзья, с которыми я много провожу времени. Я много с кем разговариваю. И вообще у меня средняя социальная жизнь. Это Ж. снова поднимет в субботу, когда я в нетрезвом состоянии пыталась держать себя в руках. В итоге я расплакалась. Ж. сегодня попросил у меня прощение. Но ладно.
Я очень уставала от пустых разговоров и какой-то озлобленности Л. и Ж. Было тяжело в этой атмосфере.

Пока ждала его у нашего будущего офиса, словила странное чувство, глядя на окна какого государственного учреждения. Будто я в игре. Но не помнила, в какой.
Хотели пройтись по каким-то музеям. Но людей было совсем много. А у нас всегда есть план Б. Взяли вина и пошли на Вислу.
Говорили про беларускую литературу. И разные общие проблемы.
А потом мы пошли домой пешком, пили со стаканчиков алкоголь, громко пели Linkin Park и смеялись.
Как здорово, когда есть хороший человек рядом, с которым можно на спор съесть липовый листочек.

Вышла на улицу.
Так давно не накрывало. Такие чувства как в средней школе в санатории на дискотеке. Не понимаю, почему эти воспоминания, эти чувства. Хотелось жать на полную. Хотелось или пиво, или на качели. Вывернуть. Сделать ещё хуже.
А сейчас ничего не запоминается кроме чего-то очень-очень. Как мы с П. ездили в среду на машине. Как я кричала песни. И как мы смеялись там, где люди умирали.
А сейчас. Ничего.

Как же блин хорошо!
У меня отпуск. И я ничего не делаю почти. Смотрю, как свет красиво ложится на белые полки. Это волшебно!
Играю в Нэнси Дрю, и вспоминается мне это чувство. То, которое я ощущала на разбитых деревенских дорогах в 16.
А каханне убило.
Теперь я как птичка. Свободно парю в облаках, рассекаю улицы на своём коне (велике всмысле) и слушаю хорошые песенки. А по ночам я включаю свой проектор и смотрю фильмы.
Или под одеялом читаю книгу. Но я ещё только учусь, как инвалид, который только встал с инвалидного кресла.
Учусь быть в гармонии с собой (скажу эту пафосную фразу).
Вот она я. Такая. Красиво!

І я ехала ў яго тачцы. А вакол быў мой любімы горад. Ён ззяў, накрываў мяне цёплай коўдрай. І мы слухалі песні пра каханне, і смяяліся, і былі ў чаканні таго, што вып'ем.
Я піла ліманад.
А на наступны дзень мы елі мае вялікодныя булкі і елі мае пафарбаваныя яйкі. Ён нічога не разумеў, бо быў кепскім католікам.
Я бачыла яго вельмі п'яным толькі адзін раз. І тады ён раскрыўся мне, быў сапраўдным сябрам, і яго жаданне самоты было прывязана да пярсцёнка і васьмігадовай дачккі. Вось такім часам я яго бачыла.

Я опять возвращаюсь к книгам. И к весенней хандре.
Всё очень циклично сейчас: работа, занятия польского, по субботам банный день и пиво с П. Правда я пью безалкогольное.
Но сейчас я придумала план. И, честно сказать, я в шоке. Никогда я не была так уверенна, с таким глубоким взглядом на будущее.
Этот план, точнее его подготовка, показал, что у меня есть… связи))
Забавно. Я так долго ненавидела себя. А сейчас. Не знаю, очень хочу позаботиться.

Вот такое оно, оказывается. Самость.

На часах 18:00. Я в туалете около зеркала освежаю румянец на щеках соткой саплицы, подкрашиваю губы. У меня встреча!
И вот я иду под песню Flower Face - Cat's Cradle и весело напеваю. Мне кажется, что это была идеальная доза. Скромность заткнулась.

Всё наше время я посмеивалась. Но это не спасло.
Я поехала на настолки.