Вот мы сидели перед ним. Или он перед нами. Я сразу поняла, что он отличный человек. Хороший. Точно!
Он рассказывал нам о компании, в которой недавно работает. И как впечатлен руководством и политикой руководства. Специально для раскрытия творческого потенциала. И всё там так замечательно. А я недавно разговаривала с мамой, которая рассказала о дажинках. О том, что специально к этому празднику завтра откроется их бальница. И ей даже не заплатят за выход на работу в выходной день. Я вспоминала свою работу. И как меня хотели заставить чистить снег. И как я сидела до девяти вечера в гимназии. И всё это воспринималось нормальным для многих. А сейчас этот человек рассказывает о жизни в Германии. Я просто хотела рыдать. Так жалко стало Беларусь. А Дима. Я видела, как он восхищённо смотрел. Да. Он тогда думал явно о прекрасном будущем, что его ждало.

Мне так стыдно за ниже написанную запись. Я проплакала половину ночи. А всё началось из-за моей тревожности насчёт Польши. И денег, которых у меня пока нет, чтобы туда поехать.
Теперь у меня нет не только денег, нормальной работы, но ещё и самоуважения.
От моей истории примерно такие же ощущения, как от новости деда, который решил жениться на своей медсестре и отдать ей квартиру.

В очереди подслушала разговор двух женщин. Одна рассказывала другой о своем муже, который после туалета оставляет желтые капли, которые при высыхании блестят как золото. Она так и сказала. Я тогда подумала, что это великолепное сравнение. Что же я буду рассказывать своим подругам в старости?
Вечером на полу на кухне я смотрела "Секс в большом городе". Там была серия про половинки, день рождение и одиночество. Хорошо, что у меня есть половинка. Теперь это кажется единственным стабильным в моей жизни. А стабильность меня ужасно радует. Я даже обняла Диму чуть крепче, чем обычно. От этой мысли.
Мне кажется, что единственное, чего я бы хотела - это заботиться о себе, жалеть и есть шоколадные бутерброды.
До завтра.